Эмоционально оценочное определение. Доклад на тему «Слова с оценочным значением в речи телеведущих» как писать? Употребление экспрессивной лексики в жизни

Современная наука о языке выделяет наряду с функциональными стилями экспрессивные стили , которые классифицируются в зависимости от заключенной в языковых элементах экспрессии.Экспрессия – значит выразительность (от лат. expressio – выражение), сила проявления чувств и переживаний. Для этих стилей важнейшей является функция воздействия.

К экспрессивным стилям относятся торжественный (высокий, риторический),официальный ,фамильярный (сниженный), а такжеинтимно-ласковый ,шутливый (иронический),насмешливый (сатирический). Этим стилям противопоставленнейтральный , то есть лишенный экспрессии.

Основным средством достижения желаемой экспрессивной окраски речи является оценочная лексика .

Многие слова не только определяют понятия, но и выражают отношение к ним говорящего, особого рода оценочность. Например, восхищаясь красотой белого цветка, можно назвать его белоснежным, белехоньким, лилейным. Эти слова эмоционально окрашены: положительная оценка отличает их от стилистически нейтрального определения белый. Эмоциональная окраска слова может выражать и отрицательную оценку называемого понятия: белобрысый, белесый. Поэтому эмоциональную лексику называют еще оценочной (эмоционально-оценочной).

В то же время следует заметить, что понятия эмоциональности и оценочности не тождественны, хотя и тесно связаны. Некоторые эмоциональные слова (например, междометия) не содержат оценки; а есть слова, в которых оценка составляет суть их смысловой структуры, но они не относятся к эмоциональной лексике: хороший, плохой, радость, гнев, любить, страдать.

Особенностью эмоционально-оценочной лексики является то, что эмоциональная окраска «накладывается» на лексическое значение слова, но не сводится к нему: денотативное значение слова осложняется коннотативным.

В составе эмоциональной лексики можно выделить три группы .

Слова с ярким оценочным значением , содержащие оценку фактов, явлений, признаков, дающие однозначную характеристику людей:воодушевить, восхитительный, дерзание, непревзойденный, первопроходец, предначертать, провозвестник, самопожертвование, безответственный, брюзга, двурушник, делячество, допотопный, напакостить, опорочить, очковтирательство, подхалим, пустозвон, разгильдяй. Такие слова, как правило, однозначны, выразительная эмоциональность препятствует развитию у них переносных значений.

Многозначные слова, нейтральные в основном значении, получающие качественно-эмоциональный оттенок при переносном употреблении. Так, о человеке определенного характера можно сказать: шляпа, тряпка, тюфяк, дуб, слон, медведь, змея, орел, ворона, петух, попугай; в переносном значении используются и глаголы: пилить, шипеть, петь, грызть, копать, зевать, моргать и др.

Слова с суффиксами субъективной оценки, передающие различные оттенки чувств: сыночек, дочурка, бабуля, солнышко, аккуратненько, близехонько - положительные эмоции; бородища, детина, казенщина - отрицательные. Их оценочные значения обусловлены не номинативными свойствами, а словообразованием, так как эмоциональную окрашенность подобным формам придают аффиксы.

Эмоциональность речи нередко передается особо выразительной экспрессивной лексикой. В русском языке немало слов, у которых к их номинативному значению добавляется элемент экспрессии. Например, вместо слова хороший , приходя в восторг от чего-либо, мы говоримпрекрасный, замечательный, восхитительный, чудесный , можно сказатьне люблю , но нетрудно найти и более сильные, колоритные слова –ненавижу, презираю, питаю отвращение . Во всех этих случаях семантическая структура слова осложняется коннотативностью.

Нередко одно нейтральное слово имеет несколько экспрессивных синонимов, различающихся по степени эмоционального напряжения; ср.: несчастье – горе, бедствие, катастрофа; буйный – безудержный, неукротимый, неистовый, яростный. Яркая экспрессия выделяет слова торжественные (глашатай, свершения, незабвенный),риторические (соратник, чаяния, возвестить),поэтические (лазурный, незримый, немолчный, воспевать). Экспрессивно окрашены и словашутливые (благоверный, новоиспеченный),иронические (соблаговолить, донжуан, хваленый),фамильярные (недурственный, смазливый, мыкаться, шушукаться). Экспрессивные оттенки разграничивают слованеодобрительные (манерный, претенциозный, честолюбивый, педант),пренебрежительные (малевать, крохоборство),презрительные (наушничать, подхалим),уничижительные (юбчонка, хлюпик),вульгарные (хапуга, фартовый),бранные (хам, дурак). Все эти нюансы экспрессивной окраски слов получают отражение стилистических пометах к ним в толковых словарях. Экспрессия слова нередко наслаивается на его эмоционально-оценочное значение, причем у одних слов преобладает экспрессия, у других – эмоциональность. Поэтому часто разграничитьэмоциональную и экспрессивную окраску не представляется возможным, и тогда говорят обэмоционально-экспрессивной лексике (экспрессивно-оценочной).

Слова, близкие по характеру экспрессивности, классифицируют на: 1) лексику, выражающую положительную оценку называемых понятий, и 2) лексику, выражающуюотрицательную оценку называемых понятий. В первую группу войдут словавысокие, ласкательные, отчасти – шутливые ; во вторую –иронические, неодобрительные, бранные, презрительные, вульгарные и под. На эмоционально-экспрессивную окраску слова влияет его значение. Так, резко отрицательную оценку получили у нас такие слова, какфашизм, сталинизм, репрессии, тоталитаризм, мафиозный, взяточник . Положительная оценка закрепилась за словамипрогрессивный, правопорядок, гласность, честный, милосердный. Даже различные значения одного и того же слова могут заметно расходиться в стилистической окраске: в одном значении слово выступает как торжественное, высокое:Постой, царевич. Наконец, я слышу речь не мальчика, но мужа (П.), в другом – как ироническое, насмешливое:Г. Полевой доказал, что почтенный редактор пользуется славой ученого мужа (Я.).

Развитию экспрессивных оттенков в семантике слова способствует и его ме-тафоризация. Так, стилистически нейтральные слова, употребленные как метафоры, получают яркую экспрессию:гореть на работе, падать от усталости, задыхаться в условиях тоталитаризма, пылающий взор, голубая мечта, летящая походка и т.д. Окончательно проявляет экспрессивную окраску слов контекст: в нем нейтральные в стилистическом отношении единицы могут становиться эмоционально окрашенными, высокие – презрительными, ласковые – ироническими и даже бранное слово (подлец, дуреха) может прозвучать одобрительно.

Соотношение функционально-стилевой закрепленности и эмоционально-экспрессивной окраски слов.

Эмоционально-экспрессивная окраска слова и его принадлежность к определенному функциональному стилю в лексической системе русского языка, как правило, взаимообусловлены. Нейтральные в эмоционально-экспрессивном отношении слова обычно входят в пласт общеупотребительной лексики. Исключение представляют термины: они всегда стилистически нейтральны, но имеют четкую функциональную закрепленность.

Эмоционально-экспрессивные слова распределяются между книжной и разговорной (просторечной) лексикой.

К книжной лексике принадлежат слова высокие, придающие речи торжественность, а также эмоционально-экспрессивные, выражающие как положительную, так и отрицательную оценку называемых понятий. Так, в книжных стилях используется лексика ироническая (прекраснодушие, словеса донкихотство), неодобрительная (педантичный, манерность), презрительная (личина, продажный) и т. п. Поэтому неверно иногда считают, что книжная лексика состоит только из слов положительного оценочного значения, хотя такие в ней, конечно, преобладают (вся поэтическая, риторическая, торжественная лексика).

К разговорной лексике относятся слова ласкательные (голубушка, мамочка), шутливые (бутуз, смешинка), а также некоторые единицы, выражающие отрицательную оценку называемых понятий (однако не слишком грубые): ретивый, хихикать, бахвалиться, мелюзга.

К просторечной лексике принадлежат резко сниженные слова, которые находятся за пределами литературной нормы. Среди них могут быть формы, содержащие положительную оценку называемых понятий (работяга, башковитый), но гораздо больше форм, выражающих отрицательное отношение говорящего к обозначаемым понятиям (беспредел, рехнуться, хлипкий, дошлый и под.).

В слове часто перекрещиваются функциональные признаки и эмоционально-экспрессивные и иные стилистические оттенки. Например, слова сателлит, эпигонский, апофеоз воспринимаются прежде всего как книжные. Но в то же время словосателлит , употребленное в переносном значении, мы связываем с публицистическим стилем; в словеэпигонский отмечаем отрицательную оценку, а в словеапофеоз – положительную. Кроме того, на использование этих слов в речи оказывает влияние их иноязычное происхождение (не свойственное русскому языку фонетическое оформление может привести к их неуместности в определенном контексте). А ласково-иронические словазазноба, мотаня, залетка, дроля совмещают в себе разговорную и диалектную окраску, народнопоэтическое звучание. Богатство стилистических оттенков русской лексики требует особенно внимательного отношения к слову.

Использование в речи стилистически окрашенной лексики

Стилистическая окраска слова указывает на возможность использования его в том или ином функциональном стиле (в сочетании с общеупотребительной, нейтральной лексикой). Однако это не значит, что функциональная закрепленность слов за определенным стилем исключает их употребление в других стилях. Для современного развития русского языка характерно взаимовлияние и взаимопроникновение стилей, а это способствует перемещению лексических средств (одновременно с другими языковыми элементами) из одного стиля в другой. Так, в научных произведениях нередко с терминологической соседствует публицистическая лексика. Это можно наблюдать на примере литературоведческих работ: Публикация«Северной повести»К.Г. Паустовского датируется 1939 г. Это романтическое повествование о людях разных поколений и национальностей, чьи судьбы тесно и порою замысловато переплетаются между собой.

Героев повести объединяют общие черты – борьба за социальную справедливость и свободу, нравственная чистота. ...Идейный замысел писателя определил особенности композиции и сюжета повести. Сюжетный параллелизм первой и второй-третьей частей, своеобразный повтор фабульной линии не случайны (Л. А. Новиков). Научный стиль не исключает эмоциональной речи, а это обусловливает использование в нем оценочной лексики, высоких и сниженных слов.

Еще более открыт для проникновения иностилевой лексики публицистический стиль. В газетной статье нередко можно встретить термины рядом с разговорной и даже просторечной лексикой:

Слово «перестройка» вошло во многие языки без перевода, как в свое время «спутник». Однако иностранцу выучить это слово куда проще, чем воплотить в жизнь все, что за ним стоит. Покажу это на фактах из сферы хозяйствования... Планирование, как известно, опирается на нормативы. Спешу сразу же и четко оговориться, чтобы не быть обвиненным в том, будто я вообще против всяких нормативов. Нет же, разумеется! И на предприятиях, уверен, не дойдут до глупости огульно отрицать их необходимость. Только смотря каких нормативов. Когда устанавливается, допустим, процент отчислений от прибыли в бюджет, или плата за потребление природных ресурсов, или размеры платежей банку за полученную ссуду, кто же будет против? Но когда нормативами регламентируется вся внутренняя жизнь предприятий: структура и численность, оклады и премия, отчисления на всякого рода нужды (вплоть до покупки ручек и карандашей), - это уже, простите, чушь несусветная, которая приводит к результатам нередко смешным, иногда драматичным, а порой трагикомичным. (Л. Волин)

Здесь лексика научная, терминологическая переплетается с экспрессивно окрашенной разговорной, что, однако, не нарушает стилистических норм публицистической речи, а наоборот, способствует усилению ее действенности. Вот, например, описание научного эксперимента, появившееся на газетной полосе: В институте эволюционной физиологии и биохимии....тридцать две лаборатории. Одна из них изучает эволюцию сна. У входа в лабораторию табличка: «Не входить: опыт!». Но из-за двери доносится кудахтанье курицы. Она здесь не для того, чтобы нести яйца. Вот научный сотрудник берет в руки хохлатку. Переворачивает вверх лапками... Такое обращение к иностилевой лексике вполне оправдано, разговорная лексика оживляет речь, делает ее более доступной для читателя.

Из книжных стилей лишь официально-деловой непроницаем для разговорной лексики, для эмоционально- экспрессивных слов. Хотя в особых жанрах этого стиля возможно использование публицистических элементов, а следовательно, я оценочной лексики (но из группы книжных слов). Например, в дипломатических документах (заявлениях, нотах правительства) такая лексика может выражать отношение к

25. Лексическая сочетаемость: ограниченная и неограниченная

Лексическая сочетаемость определяется семантическими особенностями слова. В зависимости от лексического значения слова различается два основных ее вида - свободная и несвободная, ограниченная достаточно строгим списком слов. В первом случае имеется в виду сочетаемость слов с прямым, номинативным значением. Она обусловлена предметно-логической природой слов, в основе ее лежит семантическая несовместимость лексем. Например, глагол взять сочетается со словами, обозначающими предметы, которые можно «принять в руки, схватить руками, зубами, какими-либо приспособлениями»: взять палку, ручку, ложку, нож, стакан, лампу, ветку и т. п. Такие лексические связи соответствуют реальным, логическим связям и отношениям предметов, понятий, выраженных сочетающимися словами.

Границы лексической сочетаемости слов с номинативным, или прямым, значением определяются прежде всего предметно-логическими соотношениями в реальной действительности денотатов соответствующих слов.

Соединение слов, семантически не совместимых друг с другом, приводит к алогизмам (звонкая тишина, обыкновенное чудо, умный дурак, быстро тащиться и т. п.).

Несвободная сочетаемость обусловлена внутриязыковыми, семантическими взаимосвязями и отношениями. Она характерна для слов с фразеологически связанными значениями. Сочетаемость в данном случае избирательна, лексемы соединяются далеко не со всеми семантически совместимыми. Например, прилагательное неминуемый сочетается с существительными гибель, смерть, провал, но не сочетается с существительными победа, жизнь, успех и др. И случае полисемии фразеологически связанными могут быть отдельные значения слова. Так, у лексемы глубокий таким значением является ‘достигший предела в развитии, течении’. Круг ее лексических связей в данном значении ограничен: она может сочетаться со словами старость, ночь, осень, зима, но не сочетается со словами юность, день, весна, лето, семантика которых не противоречит ее собственной.

Правила лексической сочетаемости носят словарный характер, они индивидуальны для каждого слова и пока еще недостаточно последовательно и полно кодифицированы. Поэтому одной из наиболее распространенных ошибок в речи является нарушение норм лексической сочетаемости: скоропостижный отъезд (вместо неожиданный), увеличить уровень (уровень может только повышаться или понижаться), усилить темпы и т. п. Довольно часто (особенно в разговорной речи) ошибки возникают в результате контаминации (от лат. contaminatio - приведение в соприкосновение; смешение) - скрещивания, объединения двух сочетаний, связанных между собой какими-либо ассоциациями. Обычно контаминация - результат неправильного образования словосочетания в речи. Например, неправильное сочетание иметь отражение - результат контаминации словосочетаний иметь место и находить отражение, оказать вред - оказать помощь и нанести вред. Чаще других контаминации подвергаются словосочетания иметь значение, играть роль, уделять (обращать) внимание. Нарушение структуры нормированных словосочетаний затрудняет восприятие речи.

Особого внимания требует употребление фразеологических сочетаний. Используя фразеологизмы, следует учитывать их семантику, образный характер, лексико-грамматическую структуру, эмоционально-экспрессивную и функционально-стилевую окраску, а также сочетаемость фраземы с другими словами в составе предложения. Немотивированное отступление от этих требований приводит к речевым ошибкам, аналогичным тем, которые наблюдаются в употреблении отдельных слов. Кроме того, в речи распространены немотивированное изменение состава фраземы (его сокращение или расширение, замена одного из компонентов без расширения состава фразеологизма или с одновременным его расширением) или структурно-грамматические изменения, а также искажение образного значения фразеологического сочетания.

Стилистически немотивированные, непреднамеренные нарушения лексической сочетаемости приводят к неточности речи, а иногда к неоправданному комизму. Например: На собрании резкой критике подвергались достигнутые недостатки (лексема недостаток семантически не сочетается с лексемой достигнутый).

Границы лексической сочетаемости с течением времени могут изменяться (расширяться или сужаться). В 30-е гг., к примеру, с лексемой атомный возможны были сочетания лишь терминологического характера (типа атомный вес), в настоящее же время она сочетается с лексемами война, бомба, оружие, угроза, шантаж, политика, век и др. Сочетаемость слова рассадник в современном употреблении ограничивается словами, обозначающими отрицательные явления (инфекция, бандитизм, зараза и т. п.). Горький же свободно употреблял сочетание рассадник просвещения.

Правила лексической сочетаемости, обусловленные внутриязыковыми закономерностями, специфичны для каждого языка, национальны. Это создает определенные трудности при переводе с одного языка на другой, вынуждает подбирать эквиваленты не к отдельным словам, а к целым словосочетаниям. Например, к русскому словосочетанию ставить в известность эквивалентом является белорусское словосочетание даводзiцъ да ведома; обратить в бегство - прымусiць уцякаць или прымусuць да ўцёкаў, неровен час - чаго добрага или чаго не бывае.

Одной из основных причин нарушения норм лексической сочетаемости в условиях русско-белорусского билингвизма является перенесение моделей белорусского языка но русский. Как результат интерференции можно рассматривать следующие словосочетания: получить (вместо одержать) победу (эквивалентом к данному словосочетанию в белорусском языке является атрымаць перамогу, атрымаць в переводе на русский язык - получить, отсюда - получить победу); брать (вместо принимать) во внимание - браць (прымацъ) пад увагу, разглядывать (вместо рассматривать) вопрос - разглядаць пытанне.

26. Стилистическая дифференциация лексики русского языка

Слова не только называют явления действительности, но и передают отношение говорящего к ним, его оценку. Например, можно сказатьребенок, а можно детка, детина .Простынь можно назвать белой , а можнобелоснежной . Можно человека выгнать , а можно выставить . Из примеров видно, что синонимы содержат разную оценку одного и того же явления. И таких примеров в языке огромное количество:неаккуратный – неряшливый – свинья; ударить – двинуть – съездить по роже; руки – лапы – грабли . Слова, выражающие оценку говорящего, получили название эмоционально-экспрессивной лексики . Такие слова всегда являются стилистически отмеченными. Их употребление обусловлено как речевой ситуацией, так и сферой общения. Однако эмоционально-экспрессивная окраска отчетливо заметна на фоне лексики нейтральной, лишенной эмоциональности. Таким образом, все слова русского языка можно разделить на 2 группы – (1) лексику нейтральную и (2) лексику стилистически окрашенную. Понятно, что слова первой группы составляют своеобразный центр языковой системы. Они употребляются в любом функциональном стиле, они уместны в любой коммуникативной ситуации. Слова второй группы используются в разных сферах общения. Кроме того, они обладают они обладают или сниженной стилистической окраской – харя, тыкать, наехать на кого-либо, пнуть, облапошить, стырить, скинуть, спихнуть ; или книжной принадлежностью – вышеозначенный, лик, грядущий.

Слова второй группы обладают строгой закрепленностью за каким-либо определенным стилем и сферой общения. Считается, что слова второй группы, то есть эмоционально-экспрессивная лексика, распределяется между книжной и разговорной лексикой.

Схематично стилистическое расслоение лексики современного русского языка можно представить так:

Лексика литературного языка

Особо следует сказать о терминах. Эти слова не имеют эмоционально-экспрессивной окраски, являются стилистически нейтральными, однако относятся к научному стилю речи. Хотя многие термины становятся межстилевыми, особенно это касается компьютерной терминологии.

Межстилевая лексика является основой словарного фонда. Она свободно употребляется во всех функциональных стилях. Она лишена эмоционально-оценочного компонента, поэтому и называется нейтральной. Например, дом, нож, деревянный, красный, говорить, ответить, иметь, круглый. Выделяют следующие черты нейтральной лексики:

1. называет обыденные понятия повседневной жизни общества: предметы быта, реалии человеческой жизнедеятельности, указывают на временные и пространственные характеристики, природные явления лес, хлеб, вода, погода, минута, отрицательный;

2. лишена терминологических имен;

3. не передает оценки говорящего.

К межстилевой лексике относятся слова, называющие конкретные предметы стол, стул, тетрадь; абстрактные понятия холод, жара, мороз, удар; признаки, действия, состояния, количество. Нейтральная лексика обеспечивает единство русского литературного языка. Благодаря ей создается общедоступность изложения. Надо помнить, что многозначные слова в одних значениях могут выступать как нейтральные, а в других – как закрепленные за определенным стилем. Сравните: наехать на столб ‘натолкнуться на что-либо’ и наехать на подчиненного ‘оскорбить, обругать’. Последнее значение имеет сниженную эмоционально-экспрессивную окраску и употребляется в разговорно-бытовом стиле. Слово дума в значении ‘размышление’ является стилистически закрепленным за книжным стилем думы о Родине, а в значении ‘название органа власти’ является стилистически нейтральным и относится к межстилевой лексике.

Аналогично слова дубина, свинья, осел, козел, баран в прямом значении являются стилистически нейтральными, в переносном – эмоционально окрашенными, бранными, грубо просторечными.

С точки зрения стилевого расслоения различают лексику нейтральную, книжную и разговорную.

Книжная лексика обслуживает прежде всего сферу литературной, письменной речи. Она используется в официально-деловом, научном и публицистическом стилях. По характеру и степени эмоциональной окраски книжные слова неодинаковы. Научная лексика и лексика официально-делового стиля нейтральна. Эти слова в контексте реализуют прямое значение. К научной лексике, помимо терминов, относятся отвлеченные слова анализировать, актуальный, идентичный. Относительно, аргумент, аргументировать, гипотеза, версия.

Наиболее замкнутой является лексика официально-делового стиля. Она делится на несколько тематических групп:

1) названия деловых бумаг: заявление, апелляция, инструкция, справка;

2) названия документов: паспорт, диплом, свидетельство, устав, указ;

3) номенклатурные наименования: дирекция, министерство, администрация, инспектор.

Особую группу книжных слов составляет лексемы с оттенком торжественности. Они составляют группу высокой лексики: благо, возвести, грядущее, вдохновение, очи, уста, свершения, дабы. Обычно эти слова используются в поэзии или в публицистике. Публицистическая лексика всегда эмоционально окрашенная, так как призвана оказывать воздействие на читателя. Она всегда содержит оценочный компонент, так как формирует общественное мнение. Сравните:

Курские дороги долгое время были предметом острой критики как со стороны жителей области, так и приезжающих гостей. В нынешнем году наши дорожники доказали, что работать умеют. Никогда им раньше не удавалось выйти на такие серьезные объемы работ.

Публицистическая лексика лишена стилистической замкнутости. Для нее характерно использование слов в переносном значении

В разговорной лексике традиционно выделяют 2 группы: (1) литературно-разговорная лексика, употребляемая в разных сферах устного общения – бестолковый, артачиться, впасть в амбиции, бездарь, важничать; (2) разговорно-бытовая лексика, используемая в повседневном общении – бедокурить, валить, хулиган, безмозглый, брякнуть, дочка. Разговорной лексике присущи следующие черты:

1) широкое употребление указательных слов он, этот, вот, вон;

2) сниженная эмоционально-экспрессивная окраска тараторить, мельтешить, брякнуть, ляпнуть;

3) употребление отглагольных существительных балаболка, заводила, подпевала.

К разговорной лексике относятся слова ласкательные голубушка, мамуля; шутливые. Это слова, которые используются в непринужденном, неофициальном общении. Они позволяют судить о характере отношений между людьми. Разговорная лексика широко регистрируется в словарях с пометами бран., шутл., иронич., ласк., разг. Например: застыдиться (разг.), затаскать (разг.), кривотолки (разг.). В последнее время разговорная лексика внедряется в официальные выступления, доклады, интервью.

Просторечная лексика отличается от разговорной большей силой экспрессии. Это социально обусловленная, нелитературная разновидность русской лексики. Просторечие не имеет территориальной закрепленности в отличие от диалектных слов. От лексики литературной ее могут отличать следующие черты:

1) смещение ударения по ртфель, до цент.

2) Изменение морфологических показателей фамилие, статуй.

Она свидетельствует о фамильярных отношениях между собеседниками. В словаре имеет пометы бран., простореч. Например: застукать ‘поймать на месте преступления’, засланец, моде рный, накатать ‘быстро написать’.

Для просторечных слов характерно наличие собственных уменьшительно-ласкательных суффиксов бабуленция, братуха, коньячишко, папаня, мордуленция.

Многие просторечные слова имеют грубый оттенок, поэтому сфера их употребления ограничена такими речевыми актами, как ссора, перебранка, выяснение отношений. Напомню некоторые слова: рожа, морда, мурло, псих, трепач, обалдеть.

Периферию просторечия составляют бранные слова. Их назывют вульгаризмы стерва, тварь, подлюга. Иногда они встречаются в художественных произведениях. Вспомните, как заканчивается повесть К.Воробьева «Убиты под Москвой».

27. Синонимия как свойство лексических единиц

2.3. Синонимия фразеологических и лексических единиц. В этом разделе описывается синонимия фразеологических и лексических единиц, их свойства, функции и системные связи.

Как известно, фразеологизмы составляют основную часть богатства лексического запаса языка. Фразеологические единицы выражают значения, которые можно передать одним словом:

Луќмае чанд аз сари иштињо тановул кард ва даме чанд об дар сараш ошомид, то деви дарунаш биоромид ва бихуфт (11,260-261). Он с жадностью проглотил несколько кусков и вслед за тем выпил несколько глотков воды, так что демон его нутра успокоился, и он заснул (11,141).

Лексическое значение каждого отдельного лексико-семанти-ческого варианта слова представляет сложное единство. Состав его компонентов удобно рассматривать с помощью изложенного выше принципа деления речевой информации на информацию, составляющую предмет сообщения, но не связанную с актом коммуникации, и информацию, связанную с условиями и уча­стниками коммуникации. Тогда первой части информации со­ответствует денотативное значение слова, называющее понятие. Через понятие, которое, как известно из теории отражения, от­ражает действительность, денотативное значение соотносится с внеязыковой действительностью. Второй части сообщения, свя­занной с условиями и участниками общения, соответствует кон­нотация, куда входят эмоциональный, оценочный, экспрессив­ный и стилистический компоненты значения. Первая часть яв­ляется обязательной, вторая - коннотация - факультативной. Все четыре компонента коннотации могут выступать вместе или в разных комбинациях или вообще отсутствовать.

Предметно-логическая часть лексического значения оказы­вается, в свою очередь, сложной, отражая сложность выражен­ного в слове понятия. Так, в основном значении слова \уотап мы различаем, по крайней мере, три компонента: человечес­кое существо, лицо женского пола, взрослое. Поскольку ком-

понентный анализ имеет немалое значение для прикладной лингвистики им много занимаются, и на эту тему существует довольно много литературы.

Коннотация лексико-семантического варианта и его пред­метно-логическое значение связаны между собой, но характер этой связи у разных компонентов коннотации различен. Ниже специфика этой связи прослеживается в процессе рассмотрения каждого из компонентов в отдельности.

Эмоциональный компонент значения может быть узуальным или окказиональным. Слово или его вариант обладает эмоцио­нальным компонентом значения, если выражает какую-нибудь эмоцию или чувство. Эмоцией называется относительно крат­ковременное переживание: радость, огорчение, удовольствие, тревога, гнев, удивление, а чувством - более устойчивое от­ношение: любовь, ненависть, уважение и т.п. Эмоциональный компонент возникает на базе предметно-логического, но, раз возникнув, характеризуется тенденцией вытеснять предметно-логическое значение или значительно его модифицировать. Меж­ду медом и домашней птицей уткой довольно мало общего, од­нако в переносном смысле эти ласкательные слова honey и duck являются очень близкими синонимами.

Чистыми знаками эмоций являются междометия. Эти слова составляют совершенно особый слой лексики, поскольку у них нет предметно-логического значения. В междометиях сосредото­чены все типические черты, отличающие эмоциональную лек­сику: синтаксическая факультативность, т.е. возможность опу­щения без нарушения отмеченности фразы; отсутствие синтак­сических связей с другими частями предложения; семантичес­кая иррадиация, которая состоит в том, что присутствие хотя бы одного эмоционального слова придает эмоциональность все­му высказыванию.

Многие эмоциональные слова, а междометия в особеннос­ти, выражают эмоцию в самом общем виде, даже не указывая на ее положительный или отрицательный характер. «Oh», напри­мер, может выражать и радость, и печаль, и многие другие эмо­ции. «Oh, T am so glad», «Oh, I am so sorry», «Oh, how unex­pected!» Аналогичные примеры можно привести для других меж­дометий, как простых, так и производных (вторичных).

Для стилистики эта неопределенность эмоциональных слов имеет большое значение, так как заставляет при анализе искать дополнительные комментарии по поводу испытываемых персо-

нажами эмоций: «Oh!» came the long melodious wonder note from the young soldier. Или «Oh, for goodness sake, say something somebody,» cried Benford fretfully (D.H. Lawrence. The Fox).

С эмоциональной лексикой не следует смешивать слова, называющие эмоции или чувства: fear, delight, gloom, cheerful­ness, annoy, и слова, эмоциональность которых зависит от ас­социаций и реакций, связанных с денотатом: death, tears, honour, rain.

С лингвистической точки зрения это разные группы. Отно­шения между компонентами внутри лексического значения, от­ношения между вариантами внутри семантической структуры слова и синтаксические связи здесь иные, чем в эмоциональ­ной лексике, переноса здесь нет, эмоциональность полностью зависит от денотативного значения, которое не стирается, син­таксические связи обязательны.

Для стилистики выделение этой группы имеет, однако, очень важное значение, потому что накопление подобных слов в тексте или повторение их создает определенное настроение. Во многих литературных произведениях, например, обилие слов, связанных с дождем и непогодой, передает ощущение одино­чества, тоски, бесприютности. Мастер подтекста, Э. Хемингуэй начинает рассказ «Кошка под дождем» с описания дождя в ита­льянском городе, где в отеле только двое американцев и моло­дая американка чувствует себя одинокой, тоскует.

There were only two Americans stopping at the hotel. They did not know any of the people they passed on the stairs on their way to and from their room. Their room was on the second floor facing the sea. It also faced the public garden and the war monument. There were big palms and green benches in the public garden. In the good weather there was always an artist with his easel. Artists liked the way the palms grew and the bright colours of the hotels facing the gardens and the sea. Italians came from a long way off to look up to the war monument. It was made of bronze and glistened in the rain. It was raining. The rain dripped from the palm trees. Water stood in pools on the gravel paths. The sea broke in along line in the rain and slipped backdown the beach to come and break again in a long line in the rain. The motor cars were gone from the square by the war monument...

Выражение эмоции или чувства обычно связано не только и не столько с желанием сообщить о них, сколько со стремле­нием передать их другим, и в этом смысле такое накопление

дождливых слов весьма эффективно и обязательно отмечается при стилистическом анализе.

Слово обладает оценочным компонентом значения, если оно выражает положительное или отрицательное суждение о том, что оно называет, т.е. одобрение или неодобрение. Ср.: time-tested method (одобрение) и out-of-date method (неодобрение). Оценочный компонент неразрывно связан с предметно-логи­ческим, уточняет и дополняет его и поэтому может входить в словарную дефиницию. Так, например, глагол sneak в словаре Хорнби определяется: «move silently and secretly, usu. for a bad purpose.» В отличие от эмоционального компонента оценочный компонент не способствует факультативности или ослаблению синтаксических связей. Оценочный компонент значения упоми­нается многими авторами; слова с такими компонентами даже получили в литературе специальное название bias-words, но изу­чена эта группа пока мало, и авторы, которые на эти слова об­ращали внимание, не разграничивают компоненты коннотации, рассматривая их как эмоциональные 1 .

Интересным примером слова с устойчивой оценочной кон­нотацией является слово meaning и его производные meaningful и meaningless, описание которых приводит Л.Б. Соломон 2 . На­блюдая за контекстами современного употребления этого сло­ва, можно заметить все возрастающую тенденцию к усилению оценочной коннотативной части его значения за счет денота­тивной. Слово meaningful становится синонимом слов wise, efficient, purposeful, worthy of attention и других, где оценочность входит уже в число компонентов денотативного значения. Так, to write meaningfully значит и писать справедливо, верно, содержа­тельно. Рассмотрим только один из многочисленных газетных примеров Л.Б. Соломона: Schools and teachers must instil the idea that what is important, is the desire and the capacity of the individual for self-education, that is for finding meaning, truth and enjoyment in everything he does.

Русское слово «смысл», которым здесь очень точно перево­дится слово meaning, тоже безусловно содержит положительную оценку идеологического порядка. Следует обратить внимание на

то, что meaning, truth and enjoyment - однородные члены, со­единенные союзом and, а в подобных контекстуальных услови­ях у слов должны наличествовать общие компоненты значения. Положительная оценка в словах truth и enjoyment является не­пременным компонентом денотативного значения.

Приведем еще несколько примеров слов с оценочными кон­нотациями.

Б. Чарльстон приводит шуточное спряжение: I am firm, thou art obstinate, he is pig-headed.

Все три прилагательных имеют одно и то же денотативное значение, эквивалентное нейтральному not easily influenced by other people"s opinion, но firm предполагает похвальную твердость, obstinate содержит мягкое неодобрение, a pig-headed - резко отрицательную оценку, сочетающуюся с коннотацией экспрес­сивности.

Оценочная лексика характерна для описания общественной жизни и политических событий и нередко использует разные виды переносных значений, в то время как прямые значения нейтральны.

Обратимся к примеру. Слово establishment в прямом основ­ном значении установление, учреждение коннотации не содер­жит. Одно из многих производных значений - правящие круги, господствующая верхушка, система - передается лексико-семан-тическим вариантом the Establishment и имеет четко выражен­ную коннотацию - неодобрение: If the Establishment means anything, it means big government and big business, and between them they pay most of the bills of big science 1 .

Наблюдения над тем, как оценочные слова меняют свою предметную отнесенность в результате несправедливости и лицемерности общественных отношений, можно найти в твор­честве великого сатирика Г. Филдинга. Для его творчества харак­терна не только большая разносторонность - его интересова­ли политика, этика, философия, - но и острое ощущение от­ражающего их языкового материала. Филдинг видел, как паде­ние нравов и деградация моральных ценностей отражаются на снижении значения слов. Слова, прежде выражавшие высокие, благородные понятия, используются для названия референтов низких и гадких. «Я попытаюсь, - пишет Г. Филдинг, - при­крепить к каждому из них в точности то представление, кото-

рое придает им «свет» (the world). «Патриот» (patriot) - теперь только кандидат на место при дворе, а «политика» (politics) - всего лишь искусство добиваться таких мест. Под «заслугами» (worth) понимаются только власть, положение, богатство, а «мудрость» (wisdom) сводится к искусству приобретать их».

В числе работ Г. Филдинга есть специальный трактат, в ко­тором он развивает учение о смысле слов выдающегося англий­ского философа XVII века Дж. Локка. В этом трактате «О пол­нейшем изменении значения, которому подверглись многие слова, в абсолютном соответствии с теорией мистера Локка» Г. Филдинг пишет о том, как правящее меньшинство оказыва­ется вознесенным над всем остальным народом Британии и по праву сильного претендует на нравственное и умственное пре­восходство. «Не довольствуясь наименованием «Благородных» (Honourables), «Достопочтенных» (Worshipfuls), «Преподобных» (Reverends) и тысячей других гордых эпитетов, которые они требуют от бедняков и на которые отвечают только словами «шваль» (scrub), «мразь» (dirt), «чернь» (mob) и тому подобны­ми, они насильственно, без тени какого-либо на то права, при­своили себе слово «Вышестоящие» (буквально: лучшие - Betters)» 1 .

Эти свойства оценочной лексики использовались Филдин-гом для разоблачения фальсификации всех человеческих чувств и отношений и падения морали путем противопоставления ви­димого и истинного, претензий и действительности в ирони­ческих эпитетах. Так, человека, который под покровом лицеме­рия и ханжества жертвует другими во имя своих аппетитов и зло­употребляет своей властью над ними, он называет великим - great man («История жизни Джонатана Уайльда Великого»).

Место оценочных коннотаций в разных функциональных стилях различно. Они часто встречаются в ораторской речи и совсем не приняты в научной или официально-деловой речи. Здесь оценка должна быть эксплицитно указана с помощью объективных показателей.

Слово обладает экспрессивным компонентом значения, если своей образностью или каким-нибудь другим способом подчер­кивает, усиливает то, что называется в этом же слове или в дру-

гих, синтаксически связанных с ним словах. Например: She was a thin, frail little thing, and her hair which was delicate and thin was bobbed... (D.H. Lawrence. The Fox).

Слово thing вместо girl экспрессивно подчеркивает хрупкость девушки, выраженную прилагательными thin, frail, little. Thing в применении к человеку всегда употребляется с прилагатель­ным.

Различают экспрессивность образную и увеличительную. В обоих случаях экспрессивный компонент зависит от предметно-логического, но совершенно иначе, чем оценочный. Обратим­ся к примеру: Life was not made merely to be slaved away (Ibid.).

Экспрессивность в данном случае образная, основанная на метафорическом переносе. Но перенос происходит внутри лек­семы, а не внутри слова - у глагола slave нет неэкспрессивно­го варианта.

Под лексемой мы понимаем объединение корневых и аффик­сальных морфем, образующих лексическую единицу, независи­мо от возможных для нее синтаксических функций, парадигмы и валентности 1 . Slave (n) и slave (v) - два слова, но одна лек­сема. Глагол to slave образован от существительного slave, при­чем существительное имеет и прямое и переносное значения, а глагол - только переносное - образное. Его образная эксп­рессивность зависит от ассоциаций, которые вызывает slave (n), т.е. связь тут на уровне лексемы.

Экспрессивность для глагола slave (работать тяжко, непосиль­но, как работают рабы) - экспрессивность узуальная. Глагол slave для обозначения труда рабов не употребляется и обозначает

тяжелый труд юридически свободных граждан. Ср.: the slaves work: : the Ford workers slave. Но в приведенном примере пас­сивная конструкция, интенсифицирующий постпозитив away и связь со словом life создают новый вариант - растратить (жизнь) на тяжелый труд. Экспрессивность получается уже ок­казиональная, как бы вторичная и контекстуально обусловлен­ная, что ее дополнительно усиливает.

Английские лексикографы (например, Хорнби или Фаулер) не разграничивают экспрессивность и эмоциональность. Мно­гие считают, что экспрессивность всегда достигается за счет эмоциональности. Такое расширенное понимание опровергает­ся конкретным материалом. Наличие эмоциональной коннота­ций почти всегда влечет за собой экспрессивность, но обрат­ное неверно. В рассказе Д. Лоренса thing неоднократно употреб­ляется применительно к Джилл Бэнфорд: Banford was a small, thin, delicate thing with spectacles. В контексте нет никаких под­тверждений эмоционального подхода к этой слабости и хруп­кости. Коннотация слова thing только экспрессивная. Портрет Джилл контрастирует с портретом основной героини Нелл Марч, сильной и похожей на мальчика.

В толковании слова thing А. Хорнби пишет: thing, п... (6) used of persons or animals, expressing emotion: Poor thing! He"s been ill for a month! He"s a foolish old thing. She"s a sweet little thing.

Но его же примеры показывают справедливость изложенной выше трактовки thing как экспрессивного, а не эмоционально­го слова. Во всех этих примерах эмоциональность возникает толь­ко в модели, где thing определяется эмоциональными прила­гательными и усиливает их значение.

Увеличительная экспрессивность изучена не меньше, чем образная; такие слова получили специальное обозначение ин-тенсификаторы, и одна группа, а именно усилительные наре­чия, освещалась в нескольких специальных работах 1 . Самые про­стые интенсификаторы all, ever, even, quite, really, absolutely, so очень частотны. О характере их дистрибуции можно судить по следующим примерам: Why ever didn"t you go? He"s ever such a clever man. Even now it is not too late. He never even opened his book.

Усилительные наречия постоянно обновляются, количество их растет. Они образуются от различных основ, обозначающих

эмоции. Очень много таких наречий образовалось от слов, обозначающих страх: frightfully, awfully, terribly и т.д. Их широ­кая употребительность в оксюморонных сочетаниях свидетель­ствует о подавлении лексического значения в пользу усилитель­ного компонента: She looks frightfully well, frightfully decent, frightfully nice, terribly smart, terribly amusing, terribly friendly, awfully pleased и т.д.

Некоторые такие интенсификаторы имеют почти неограни­ченную сочетаемость: a terrific speed, shock, dinner, make-up; dead tired, straight, serious, right, true; absolutely divine, maddening.

Другие, напротив, имеют узкую валентность: a severe frost - aflat denial - stripping wet - strictly prohibited; нельзя сказать strict frost или severe denial.

Большинство таких усилителей относится к разговорному стилю речи, так что компоненту усилительной экспрессивнос­ти обычно сопутствует компонент стилистический. Так, слово quite является разговорным интенсификатором: ...and it was quite a surprise.

В разговорной речи функции усилительности могут быть довольно сложными, и ее особенно трудно разграничить с эмо-тивным компонентом. Усилительность может быть проявлени­ем вежливости или вежливого замешательства, как в следующем примере: «I don"t really like mentioning it - but I don"t quite see what else I am to do - although of course it is quite unimportant really.» (A. Christie. A Caribbean Mystery).

Слово обладает стилистическим компонентом значения, или стилистической коннотацией, если оно типично для определен­ных функциональных стилей и сфер речи, с которыми оно ас­социируется даже будучи употреблено в нетипичных для него контекстах.

Стилистический компонент значения связан с предметно-логическим в том смысле, что обозначаемое последним понятие может принадлежать к той или иной сфере действительности.

Поскольку функциональные стили будут рассмотрены в последней главе, здесь нет необходимости более подробно на них останавливаться.

Создание процедур для диагностики наличия и отсутствия коннотативных значений в слове, определения их типа, разгра­ничения окказиональных и узуальных коннотаций, выявления их зависимости от контекста и установления наличия коннота­ций вне контекста является очень актуальной и трудной зада-

чей современной стилистики и еще ждет своих пытливых иссле­дователей. Попытка наметить некоторые элементы таких проце­дур описана в следующем параграфе.

К эмоционально-оценочным относятся слова, в значении которых можно выделить компонент, связанный с выражением какого-либо чувства, отношения к слушающему (читающему), оценки предмета речи, ситуации общения. С этой точки зрения выделяются такие точки разновидности стилистической окраски, как ласкательная (бабуля, лапочка), одобрительная (симпатяга, башковитый), и неодобрительная (хаханьки, гоготать, дыра - в значении «глухое место»), пренебрежительная (финтифлюшка, фигляр, фрукт - о человеке), презрительная (хапуга, хамье), ироническая (доморощенный), бранная (болван, сволочь, грымза). Чаще всего эмоционально-оценочной окраской обладают слова разговорные, хотя это необязательно: слова интриган и гонор - нейтральные с точки зрения функционально-стилистической, но имеющие неодобрительную окраску.

Стилистически окрашенными могут быть не только слова и фразеологизмы (ноль без палочки - разг., почить в бозе - книжн.), но и словообразовательные элементы, морфологические формы, синтаксические конструкции. Развитый литературный язык включает в себя целую систему соотнесенных друг с другом средств выражения со сходным значением, но различной стилистической окраской, т.е. стилистических синонимов. Например, синонимичны окончания множественного числа - более разговорное -а(я) и нейтрально-книжное -ы(и) в словах вороха - ворохи, свитера - свитеры, штемпеля - штемпели, штабеля - штабели. Но наиболее ярко стилистическая синонимия отражается в лексике. Так, часто существует не одно, а два слова, обозначающих одно или почти одно и то же понятие, например: локализовать - ограничить, превентивный - предупредительный, индифферентный - равнодушный, утилитарный - практический, инцидент - случай, разболтанный - расхлябанный, воспевать - прославлять. Стилистические синонимы могут несколько отличаться по значению, поскольку в языке, как правило, нет абсолютных синонимов, но главное их различие - в стилистической окраске.

В составе оценочной лексики выделяются слова эмоционально и экспрессивно окрашенные. Слова, которые передают отношение говорящего к их значению, принадлежат к эмоциональной лексике (эмоциональный - значит основанный на чувстве, вызываемый эмоциями). Эмоциональная лексика выражает различные чувства.

В русском языке немало слов, имеющих яркую эмоциональную окраску. В этом легко убедиться, сравнивая близкие по значению слова: белокурый, белобрысый, белесый, беленький, белехонький, лилейный; симпатичный, чарующий, восхитительный, смазливый; красноречивый, болтливый; провозгласить, сболтнуть, ляпнуть и т.д. Сопоставляя их, мы стараемся выбирать наиболее выразительные, которые сильнее, убедительнее смогут передать нашу мысль. Например, можно сказать не люблю, но можно найти и более сильные слова: ненавижу, презираю, питаю отвращение. В этих случаях лексическое значение слова осложняется особой экспрессией.

Экспрессия - значит выразительность (от лат. expressio - выражение). К экспрессивной лексике относятся слова, усиливающие выразительность речи. Часто одно нейтральное слово имеет несколько экспрессивных синонимов, различающихся по степени эмоционального напряжения: несчастье, горе, бедствие, катастрофа; буйный, безудержный, неукротимый, неистовый, яростный. Нередко к одному и тому же нейтральному слову тяготеют синонимы с прямо противоположной окраской: просить - молить, клянчить; плакать - рыдать, реветь.

Экспрессивно окрашенные слова могут приобретать самые различные стилистические оттенки, на что указывают пометы в словарях: торжественное (незабвенный, свершения), высокое (предтеча), риторическое (священный, чаяния), поэтическое (лазурный, незримый). От всех этих слов резко отличаются сниженные, который выделены пометами: шутливое (благоверный, новоиспеченный), ироническое (соблаговолить, хваленый), фамильярное (недурственный, шушукаться), неодобрительное (педант), пренебрежительное (малевать), презрительное (подхалим), унижительное (хлюпик), вульгарное (хапуга), бранное (дурак).

Оценочная лексика требует внимательного к себе отношения. Неуместное использование эмоционально и экспрессивно окрашенных слов может придать речи комическое звучание.

Сегодня мы вновь говорим о стилистике русского языка, и темой нашей беседы станет эмоционально-экспрессивная окраска речи . Не секрет, что стиль художественных произведений сильно отличается от прочих языковых стилей (разговорного, публицистического, официально-делового). Отличия его лежат в плоскости не только диапазона используемых лексем, но и категорий количества/качества эмоционально окрашенных слов. По количеству таких слов художественная речь близка речи разговорной, но знак равенства между сними ставить ни в коем случае нельзя: то, что допустимо в устном общении, не всегда применимо на страницах книги. Скажем так, автору дозволено многое, но далеко не все.

Поэтому для того, чтобы овладеть грамотной и искусной художественной речью, автор должен разбираться во многих тонкостях, к числу которых, бесспорно, относится и употребление эмоционально-оценочной лексики. О ней сегодня и поговорим.

Эмоционально-экспрессивная окраска речи.

Как известно, многие слова в русском языке не просто называют понятия, но и отражают отношение к ним говорящего. Например, восхищаясь красотой белого цветка, автор может назвать его белоснежным или лилейным. Заключенная в прилагательных положительная оценка отличается от стилистически нейтрального слова «белый ». Это и делает их эмоционально окрашенными. Безусловно, возможен вариант и отрицательной оценки: белый – белобрысый. Писатель, употребляя в контексте то или иное слово, выражает свое отношение, свою оценку предмета, действия или признака.

По этой причине эмоциональную лексику часто называют оценочной или эмоционально-оценочной. Однако важно понимать, что сами по себе эмоциональные слова могут и не содержать оценки. Например, междометия ах, ох и прочие ничего не оценивают. И напротив – слова, где оценка является сутью их лексического значения, могут не относиться к эмоциональной лексике (хороший, дурной, радовать, ругать ). Во втором случае оценка является не эмоциональной, а скорее интеллектуальной, логической.

Главной отличительной чертой эмоционально-оценочной лексики является все же факт наложения эмоциональной окраски на самостоятельное лексическое значение слова . Проще, такая лексика выражает отношение самого говорящего к называемому явлению .

1. Однозначные слова с ярким оценочным значением . Заключенная в них оценка столь ярко и определенно выражена, что слово просто невозможно употребить в другом значении. К ним относятся так называемые слова-характеристики (хапуга, пустозвон, подкаблучник, разгильдяй и др. ), а также слова, содержащие оценку действия, явления или признака (предначертание, надувательство, очаровательный, безответственный, допотопный, воодушевить, осрамить ).
2. Многозначные слова, обычно нейтральные в основном значении, но получившие яркую эмоциональную окраску при употреблении в качестве метафоры . Например, следующие контексты употребления глаголов: пилить мужа, проморгать автобус, напеть начальству и т.д. В этом случае слово, первоначально нейтральное, становится эмоционально-оценочным исключительно из-за соответствующего контекста.
3. Слова с суффиксами субъективной оценки, передающие различные оттенки чувств . Они могут транслировать как положительную оценку – дружочек, травушка, аккуратненько , так и отрицательную – кулачище, детина, казенщина и т.п . Оценочный результат здесь обусловлен не столько первичным значением слова, а самим словообразованием: одному и тому же слову можно дать как позитивную, так и негативную оценку – стол, столик, столище .

Экспрессивность.

Часто в отношении эмоционально-оценочной лексики применяют понятие экспрессивная . Что же это значит?

Экспрессивность (от лат. еxpressio – выражение) – значит выразительность. На практике это чаще всего означает надстройку над номинальным значением слова особых стилистических оттенков, особой экспрессии. Например, вместо слова плохой можно употребить слова дурной, отрицательный, неверный . В таком случае обычное лексическое значение слова осложняется экспрессией . И как мы можем заметить, в художественной речи количество экспрессивных слов иногда превосходит долю слов нейтральных.

Следует помнить, что одно нейтральное слово может иметь сразу несколько экспрессивных синонимов, различных по степени эмоционального напряжения (несчастье – горе – бедствие – катастрофа ). Бывает, что экспрессивная окраска уже изначально присуща некоторым словам: торжественным (незабвенный, глашатай, свершения ), поэтическим (лазурный, воспевать, неумолчный ), ироническим (благоверный, соблаговолить, донжуан ), фамильярным (смазливый, мыкаться, шушукаться ), неодобрительным (претенциозный, высокомерный ), пренебрежительным (малевать, крохоборство ), презрительным (наушничать, холуйство, подхалим ), уничижительным (юбчонка, хлюпик, тарантас ), вульгарным (хапуга, фартовый ) и, конечно же, бранным (дурак, хам ). Как видите, экспрессивно окрашенные слова можно условно разделить на слова, выражающие положительную оценку, и на слова с отрицательной оценкой. Подобное разделение просматривается и на примере синонимических рядов: бояться – трусить – опасаться; лицо – морда – лик и т.д.

Экспрессивная окраска постоянно наслаивается на эмоционально-оценочное значение слова, причем в одних случаях преобладает экспрессия, а в других – эмоциональная окраска. Поэтому на практике строго разграничить эмоциональную и экспрессивную лексику не представляется возможным.

На эмоционально-экспрессивную окраску слова, безусловно, влияет и его значение. Резко отрицательную оценку имеют такие слова, как фашизм, терроризм, коррупция, мафия . За словами законность, правопорядок, равенство закрепилась положительная окраска.

Известно, что метафоризация способствует развитию эмоционально-экспрессивных оттенков того или иного слова. В этом случае стилистически нейтральные слова, употребленные в качестве метафор, наделяются сильной экспрессией: гореть на работе, валиться от усталости, пылающий взор, летящая походка и т.д . Автор обязан помнить, что главным фактором определения экспрессивной окраски слова является контекст, в котором оно употреблено. Именно он привносит дополнительные оттенки чувств, а подчас способен полностью перевернуть его значение (например, торжественное сделать ироничным).

Главное для писателя.

Из всего вышеизложенного следует, что автор, работая над текстом, может изменять его эмоциональную окраску, воздействуя тем самым на эмоциональное состояние читателя. С этой целью он и использует эмоционально-оценочную лексику. Таким образом, если писатель хочет рассмешить или растрогать, вызвать воодушевление или, наоборот, сформировать отрицательно отношение к предмету, он волен в каждом случае выбирать отдельный набор языковых инструментов. При таком подходе можно заранее наметить несколько вариантов речи даже в рамках одного текста: например, риторически-торжественную, холодную официальную, интимно-ласковую, шутливую и т.д. В противовес им используется речь нейтральная, в основе которой лежат слова и выражения, лишенные сильной стилистической окраски.

Момент использования эмоционально-экспрессивной речи является одним из важнейших при формировании авторского стиля. Полагаю, что умение грамотно и своевременно пользоваться этими приемами во многом и отличает начинающих авторов, которые не чувствуют настроения и контекста, от профессионалов.

В продолжении темы читайте статью " " на блоге «Литературная мастерская».

На этом все на сегодня. В этот раз мы разобрались с теоретической основой использования эмоционально окрашенной лексики, а вот практика применения – в одной из ближайших статей блога. Следите за обновлениями, оставляйте свои вопросы и комментарии. До скорых встреч!

Пустовар Е.А.

Функционирование эмоционально-оценочной лексики в политическом тексте

Политическая коммуникация является социально-информационным полем политики. Она имеет свой собственный язык, именуемый политическим дискурсом. Политический язык – это часть лексической подсистемы языка, которая характеризуется чрезвычайной подвижностью. Главной причиной изменений, происходящих в языке политики, являются экстралингвистические факторы. Настоящий период времени в жизни Украины насыщен различного рода политическими событиями и в целом является следствием политической нестабильности, что находит свое отражение в языке. Мы уже привыкли к той мысли, что выступление политика, политический текст является неотъемлемой частью общественной жизни. Он может воодушевлять и подавлять, объединять и разобщать. Посредством политического текста политики получают возможность целенаправленно модифицировать систему ценностей, мнения и поведение электората. Несмотря на то, что политические тексты относятся к официально-деловому стилю, который не должен обладать никакой оценочной лексикой, для политического дискурса, наоборот, характерна такая особенность, как эмоционально-оценочные слова.

Многие слова не только называют понятия, но и отражают отношение к ним говорящего. О таких словах говорят, что они эмоционально окрашены. Как считает Н.А. Лукьянова, оценочность и эмоциональность составляют один компонент знания. Положительная оценка автора может быть передана только через положительную эмоцию, а отрицательная – только через отрицательную . В толковом словаре Д.Н. Ушакова можно найти следующее определение слова «оценка»: «Оценка, и, ж. 1. только ед. Действие по глаг. Оценить-оценивать. Произвести оценку имущества. 2. Назначенная или определенная кем-н. стоимость, цена. Высокая о. 3. Мнение, суждение, высказанное о качествах кого-чего-н. Правильная о. чьих-н. поступков» .

В зависимости от объекта оценки все оценочные высказывания делятся на общеоценочные и частнооценочные:

• Общеоценочные высказывания приписывают оценочную модальность всему высказыванию;
• В частнооценочных высказываниях содержится аксиологическая квалификация какого-либо объекта, являющегося элементом ситуации .

Объектом оценки могут быть также действия, состояния, события и факты.

По сути, любое слово при создании определенных условий может приобрести те или иные эмоциональные, экспрессивные и оценочные смыслы. Другими словами, всякое слово потенциально обладает эмоционально-экспрессивными значениями (или хотя бы оттенками).

Эмоционально-оценочное слово – лексическая единица, которая включает в себя элемент оценки: дождичек, беленький и т.п. Слова с эмоциональной окраской могут включать разнообразные оттенки: иронический, неодобрительный, презрительный, ласкательный, торжественно-приподнятый и др.

В составе эмоциональной лексики выделяют следующие три разновидности.

1. Слова с ярким оценочным значением, как правило, однозначные. К ним принадлежат слова-характеристики (пустомеля, брюзга, подхалим и др.), а также слова, содержащие оценку факта, явления, приказа, действия (предназначение, предначертание, дерзать, вдохновлять, опорочить и др.)
2. Многозначные слова, обычно нейтральные в основном значении, но получающие яркую эмоциональную окраску при метафорическом употреблении. Так, о человеке говорят: шляпа, тряпка, тюфяк и др.; в переносном значении используют глаголы: петь, пилить, грызть, копать и др.
3. Слова с суффиксами субъективной оценки, передающие различные оттенки чувства: заключающие положительные эмоции – аккуратненько, близёхонько; и отрицательные – детина, казенщина. Поскольку эмоциональную окрашенность этих слов создают аффиксы, оценочные значения в таких случаях обусловлены не номинативными свойствами слова, а словообразованием.

Обращаясь к политическому дискурсу, попробуем изучить оценку говорящего посредством лексических средств.

Оценочную функцию могут выполнять такие стилистически маркированные единицы: разговорные слова, просторечия, жаргонизмы, бранные слова, неологизмы.

1. Разговорная лексика охватывает значительный круг понятий повседневной жизни человека. Она «эмоционально, экспрессивно и выразительно оценочна, связана с конкретно-предметным способом мышления» . Однако любой разговорный элемент становится средством выразительности и экспрессии только в окружении неразговорных средств. Разговорные слова, придавая языку непринужденность, являются элементами, снижающими стиль по отношению к общенейтральному слою слов литературного языка, и могут служить определенным средством стилизации, которое вносит в письменный язык привкус устного общения или передает чью-либо устную речь .

Употребление разговорных элементов обусловлено намерением дать оценку определенным событиям, явлениям, выразить эмоции, создать экспрессию с целью влияния на аудиторию, что приводит к интеллектуальной мобильности, социальной непринужденности носителей языка.

«Щодня, хто має можливість десь, чи за кордоном б у ти, якщо включити і подивитися російський канал, то через 20 хвилин ти точно стаєш ярим «ватніком» (О. Ляшко) .

«Тобто коли ти півдня подивишся російське ЗМІ, то перетворюєшся на кон ченого ідіота, який готовий матір рідну вбивати, українську державу розтерзати » (О. Ляшко) .

В последнее время в политических текстах все чаще употребляются не только разговорные слова, но и разговорные фразеологизмы. Основная область применения таких фразеологизмов – бытовое общение, устная форма диалогической речи. Компоненты разговорных фразеологизмов могут восходить к стилистически нейтральным словам.

«Я долго чесал голову. Я говорил: «Черт его знает, может быть где-то, кто-то на улице подошел?» Ну, во-первых, если подошел, почему на меня не смотрел…» (М. Саакашвили) .

«Колеги, розуміючи, хто сьогодні на себе взяв відповідальність на проведення дійсної реформи в частині дерегуляції, це «Фронт змін» і деякі представники іншої фракції, я би просила вас проголосувати зараз на повторне друге читання. Я вас чекаю на протязі наступного читання, кожного , відпрацюємо ще раз з міністрами, а не то, « что вам тети нашептали на ушко » (О. В. Кужель) .

Разговорные слова и фразеологизмы в политических текстах используются для повышения общей экспрессивности текста, выражают отношение автора к описываемому явлению.

1. Просторечия.

К просторечной лексике принадлежат слова, которые «употребляются в основном в устной повседневной речи, а также в литературном языке с целью придания пренебрежительности, иронической грубоватости, фамильярной оценки характеризованным предметам и явлениям» .

«Як мене вже дістала корупція наших силовиків! Вчора знову затримав фури на передній лінії вогню – в селищі Родина » (Г. Москаль) .

В. Чабаненко утверждает, что просторечия – это «слабо организованная разновидность устной формы общенародного языка, которая занимает промежуточное положение между диалектными стилями и устными стилями кодифицированного литературного языка» .

Ведущей особенностью всех просторечных слов является их ярко выраженная экспрессивность. Они обладают экспрессией иронии, пренебрежения, презрения и резкого осуждения.

Достаточно частое употребление просторечных слов объясняется постоянной потребностью в средствах языковой выразительности. Они имеют значительный коммуникативно-стилистический потенциал – эмоциональность, образность. Стремление политика высказаться в определенных ситуациях экспрессивнее оказывается сильнее общественных установок о соблюдении лингвоэтических норм.

«Якщо не ух валять Бюджет та нову Програму реформ, то долар у березні буде по 70.

Это не пужалка, а императив к действию! Хватит демагогии, артистов и акробатов – пахать на страну надо, а потом пожалуемся на сложности » (А. Аваков) .

Чаще этот стилистически сниженный элемент в политическом тексте используется как средство придания языку таких эмоционально-оценочных оттенков, как презрительный, иронический или сатирический. Степень негативной стилистической окраски слова может влиять на общее восприятие речи говорящего, или же написанного текста.

1. Жаргонизмы.

Общеизвестно, что жаргонизмы – это слова, которые употребляются группой людей, объединенных общими интересами, привычками, родом занятий. Образуются жаргонизмы от литературных слов путем переосмысления, перехода их в состав сниженной лексики.

Жаргонные элементы в политических текстах имеют высокий уровень негативно-оценочной окрашенности и используются с целью высказать соответствующие эмоции и чувства – возмущение, гнев, укор, осуждение, ужас, презрение и др.

«А коли він, коли його керівництво добилося для себе небачених пільг у вигляді спеціального першого зама, своєї «прослушки», своєї «нару ж ки», своїх інших пільг, – на жаль, «опера» перемогли бандитів, а генерали УБОЗу зайняли їхнє місце » (Ю.В. Луценко) .

Своеобразным элементом подачи эмоционально-оценочной лексики является их особое оформление, а именно заключение большинства из них в кавычки. В основном, в кавычки заключают слова, имеющие отрицательную коннотацию. Заключение эмоционально-оценочных слов в кавычки, по мнению Т.Ю. Колясевой, является своего рода некой защищенностью авторского языка: автор как бы показывает, что он вынужден использовать такие слова как чужие, «не его» .

1. Неологизмы.

Изменения, которые происходят в разговорной речи, очень быстро находят свое отображение в общественно-политической лексике. Смены значений приводят к появлению новообразований. Эти лексические единицы характеризуются нерегулярностью употребления, необычностью в процессе восприятия, экспрессивностью и контекстуальной зависимостью. От других стилистически окрашенных слов неологизмы отличаются тем, что:

1. Не имеют широкого употребления в языке;
2. Часто являются продуктом индивидуального словообразования;
3. Создаются с определенной стилистической целью;
4. Принадлежат к внесистемным явлениям речи;
5. Сохраняют новизну независимо от времени создания;
6. Имеют больший содержательный объем, чем его канонический синоним .

«Адміністрація Президента переправила в Закарпатську ОДА звернення нардепа Павла Балоги з приводу одного кадрового питання в Хустс ь кому районі. Починаю читати і відчуваю – щось не те. Виявляється, переплутано ім’я й по батькові Президента… Це ж треба бути такому «неошколованому» депутату, щоб не знати ім’я першої особи країни! » (Г. Москаль) .

Использование эмоционально-оценочной лексики является одной из основных особенностей политического дискурса. Любой политический текст вряд ли может преследовать цель «информировать» без желания сформировать при этом положительное или отрицательное отношение адресата к чему-либо или изменить его мировоззрение, повлиять на его образ мыслей, поэтому функция воздействия в политическом дискурсе всегда присутствует. Воздействие может оказываться с помощью определенных языковых средств и очень помогает в этом эмоционально-оценочная лексика. Но, все же, не стоит забывать, что обращение к эмоционально-оценочной лексике во всех случаях обусловлено особенностями индивидуально-авторской манеры изложения.

Литература:

1. Лукьянова Н.А. Экспрессивная лексика разговорного употребления: Проблемы семантики. – Новосибирск, 1986. – 230 с.
2. Толковый словарь русского языка под ред. проф. Ушакова Д.Н., т. ІІ, Государственное издательство иностранных и национальных словарей. Москва. 1938. 1039 с.
3. Коммуникации политические // Основы политологии: Краткий словарь терминов и понятий / под ред. Г. А. Белова, В. П. Пугачева. М., 1993. С. 54.
4. Жеребило Т.В. Словарь лингвистических терминов. http://www.myfilology.ru/media/user_uploads/Tutorials/Zherebilo_T_V_slovar_lingvisticheskih_terminov.pdf
5. Розенталь Д.Э. и др. Словарь лингвистических терминов

1. Коноваленко Б.О. Розмовна лексика та фразеологія в мові сучасних укр. газет/ Б.О. Коноваленко// Ономастика і апелятиви. – Вип. 17. − Дн-ськ: ДНУ, 2002. – с. 54-69
2. Ляшко О. Стенограма пленарного засідання 12 лютого 2015

1. Саакашвили М. Пресс конференция 15.12.2015

1. Кужель О. В. Стенограма пленарного засідання 12 лютого 2015

1. Москаль Г. Офіційна сторінка Фейсбук